Неточные совпадения
— Вы не можете
представить себе, что такое письма солдат в деревню, письма деревни на фронт, — говорил он вполголоса, как бы сообщая секрет. Слушал его профессор-зоолог, угрюмый человек, смотревший на Елену хмурясь и с явным недоумением, точно он затруднялся определить ее место среди животных. Были еще двое знакомых Самгину — лысый, чистенький старичок, с орденом и длинной поповской фамилией, и пышная томная дама, актриса театра Суворина.
Студенты и
профессора жали мне руки и благодарили, Уваров водил
представлять князю Голицыну — он сказал что-то одними гласными, так, что я не понял.
Я так же плохо
представлял себя в роли
профессора и академика, как и в роли офицера и чиновника или отца семейства, вообще в какой бы то ни было роли в жизни.
Его высокопревосходительство, Нил Алексеевич, третьего года, перед Святой, прослышали, — когда я еще служил у них в департаменте, — и нарочно потребовали меня из дежурной к себе в кабинет чрез Петра Захарыча и вопросили наедине: «Правда ли, что ты
профессор Антихриста?» И не потаил: «Аз есмь, говорю», и изложил, и
представил, и страха не смягчил, но еще мысленно, развернув аллегорический свиток, усилил и цифры подвел.
В зале были мы все с директором,
профессорами, инспектором и гувернерами. Энгельгардт прочел коротенький отчет за весь шестилетний курс, после него конференц-секретарь Куницын возгласил высочайше утвержденное постановление конференции о выпуске. Вслед за этим всех нас, по старшинству выпуска,
представляли императору с объяснением чинов и наград.
—
Представьте, — сказал
профессор, уже с удивлением взглянув на него.
— С удовольствием, с великим моим удовольствием-с, господин юнкер. Передам без малейшего замедления. Только кому раньше
представить: классной даме или самому господину
профессору? Как я состою по присяге…
— Боже мой! Ведь даже нельзя
представить себе всех последствий… —
Профессор с презрением ткнул левую калошу, которая раздражала его, не желая налезать на правую, и пошел к выходу в одной калоше. Тут же он потерял носовой платок и вышел, хлопнув тяжелою дверью. На крыльце он долго искал в карманах спичек, хлопая себя по бокам, не нашел и тронулся по улице с незажженной папиросой во рту.
Виктор принялся говорить, глядя в потолок, не спеша и в нос, о театре, о двух ему знакомых актерах, о какой-то Серафиме Серафимовне, которая его «надула», о новом
профессоре Р., которого обозвал скотиной, — потому,
представьте, что урод выдумал? Каждую лекцию с переклички начинает, а еще либералом считается! В кутузку я бы всех ваших либералов запрятал! — и, обратившись наконец всем лицом и телом к Фустову, промолвил полужалобным, полунасмешливым голосом...
Дома он действительно, как говорила титулярная советница, вел самую однообразную жизнь, то есть обедал, занимался, а потом ложился на кровать и думал, или, скорее, мечтал: мечтою его было сделаться со временем
профессором; мечта эта явилась в нем после отлично выдержанного экзамена первого курса; живо
представлял он себе часы первой лекции, эту внимательную толпу слушателей, перед которыми он будет излагать строго обдуманные научные положения, общее удивление его учености, а там общественную, а за оной и мировую славу.
— Варвару Александровну Мамилову… Чудо! Вообразите себе: говорит, как
профессор; что за чувства, что за страсти! И вместе с тем эти синие чулки бывают обыкновенно страшные уроды; а эта,
представьте себе, красавица, образованна и учена так, что меня просто в тупик поставила.
На другой день Ариадна
представила меня русскому семейству: «сын известного
профессора, наш сосед по имению».
Я также умел несколько передразнивать своего наставника, и мы с Тимьянским нередко потешали студентов,
представляя встречу на улице и взаимные приветствия наших адъюнкт-профессоров.
Алмазов, молодой небогатый офицер, слушал лекции в Академии генерального штаба и теперь только что вернулся оттуда. Он сегодня
представлял профессору последнюю и самую трудную практическую работу — инструментальную съемку местности…
Мы
представили свои аттестаты зрелости, были приняты на медицинский факультет, и
профессора начали читать лекции.
— Да, тут станешь опытным!.. Всю эту зиму он у нас прохворал глазами; должно быть, простудился прошлым летом, когда мы ездили по Волге. Пришлось к
профессорам возить его в Москву… Такой комичный мальчугашка! — Она засмеялась. —
Представьте себе: едем мы по Волге на пароходе, стоим на палубе. Я говорю. «Ну, Кока, я сейчас возьму папу за ноги и брошу в Волгу!..» А он отвечает: «Ах, мама, пожалуйста, не делай этого! Я ужасно не люблю, когда папу берут за ноги и бросают в Волгу!..»
Кто-то расписался в том, что у меня злокачественный"катар"чего-то, я
представил этот законный документ при прошении и прервал экзамены, не успев даже предстать перед задорную фигурку
профессора Горлова, которого так больше и не видал, даже и на сентябрьских экзаменах, когда он сам отсутствовал.
Стракош сделал себе имя как публичный чтец драматических вещей и в этом качестве приезжал и в Россию. При его невзрачной фигуре и дикции с австрийским акцентом он, на мою оценку, не
представлял собою ничего выдающегося. Как преподаватель он в драме и трагедии держался все-таки немецко-условного пафоса, а для комедии не имел ни вкуса, ни дикции, ни тонкости парижских
профессоров — даровитых сосьетеров"Французской комедии".
Я, конечно, не
профессор и чужд ученых степеней, но, тем не менее, все-таки я вот уже тридцать лет, не переставая, можно даже сказать, для вреда собственному здоровью и прочее, работаю над вопросами строго научного свойства, размышляю и даже пишу иногда, можете себе
представить, ученые статьи, то есть не то чтобы ученые, а так, извините за выражение, вроде как бы ученые.